7

Несколько дней пролетело в обычном для меня ритме, доволь-но спокойном и размеренном, так как у меня было время ничегоне-деланья, а именно середина лета. Хотелось куда-нибудь уехать не-дели на две, потому что все здесь надоело, но даже лень было за-няться поисками подходящего места. И чем дольше я ни к чему не прилагала усилий, тем глубже погружалась в пучину безделья.

То событие коснулось какой-то важной частички моей души, и не уходило из памяти. Осмыслить это не представлялось возмож-ным, потому что здесь нечего было обдумывать, приходилось при-нимать как факт. Мне так часто говорила мама в детстве: "Не пони-маешь - прими как факт". Тогда я этому сопротивлялась, а сейчас поняла, что это оптимальный выход из положения. Тем более, зачем заставлять себя думать, зачем делать это насильно, если и так мы думаем постоянно, даже непроизвольно? Зачем проделывать двой-ную работу?

Но именно из-за непроизвольности мыслей они и не уходили из моей беспокойной головы, и обращались постоянно в памяти к эпизоду с лужей и с последующим видением в метро. Наконец, не в силах больше так жить, я отправилась туда, где когда-то стояла склонившись над лужей и то ли корчила в нее рожу, то ли испыты-вала галлюциногенное воздействие извне. Место я помнила пре-красно, у меня очень хорошо отпечаталось в ячейках памяти и на-звание ближайшего метро, и бордюр, о который я чуть было не спо-ткнулась, и другие визуальные ориентиры. Добравшись туда, я на-шла нужный бордюр, постояла около него, предаваясь воспомина-ниям, и, развернувшись, побрела туда, где когда-то была ТА лужа. Сейчас ее, по логике вещей, там быть не могло по причине сильной жары, стоявшей в городе уже три дня, но мне хотелось убедиться в этом воочию. На памятном месте в асфальте было едва заметное уг-лубление, где и задерживалась вода, и слабо различимый ободок грязи, который оставляет лужа при высыхании. Наверное, это был ободок уже от другой высохшей лужи, так как с тех пор дожди были не однажды. Но я, присев на корточки, медленно, задумчиво провела по нему пальцем, словно хотела установить тактильную связь с ис-чезнувшим образом.

Я, конечно, опять странно выглядела со стороны, но меня ни-чуть это не занимало. Что мне до людей, которых я, быть может, ни-когда в жизни больше не увижу, потому что они живут на противо-положном конце Москвы, и вряд ли судьба сведет нас снова. Ноги мои затекли от долгого сидения на корточках, и я встала на колени. Джинсы на мне были поношенные и вытертые в облегающих мес-тах, и давно пора бы уже коленкам порваться, поэтому ничего страшного в их соприкосновении с выгоревшим на солнце асфаль-том не было. Я вглядывалась в площадь, ограниченную ободком, словно надеялась увидеть нужное мне видение в закаменевшем гуд-роне. Но в жизни, наверное, не настолько много необычностей, по-этому ничего я не увидела, встала с колен и отправилась искать ос-тановку наземного транспорта. Я не переносила метро, когда нахо-дилась в подавленном состоянии.

Метрах в пятидесяти от бывшей лужи стояла табличка с трол-лейбусным номером. Рядом прохаживалась женщина средних лет с товарной сумкой. Поинтересовавшись у нее, до какого места я добе-русь, сев на этой остановке, я встала рядом с табличкой и принялась ждать троллейбуса. Минут через пять он подоспел, и я погрузилась в него и уселась на заднее место против движения. Людей почти не было, и никто не загораживал мне стекло троллейбуса для обозре-ния. Двери сомкнулись и троллейбус покатился, а я лениво и без-думно глядела вслед удалявшимся строениям, людям и зеленым на-саждениям.

Я ехала относительно долго, не следя за остановками и време-нем. И по мере продвижения у меня оформлялась мысль, в которой я проассоциировала восприятие жизни людьми с их позицией в трол-лейбусе, или в автобусе, или в трамвае. Вот, например, есть позиция, при которой человек сидит по ходу движения. Здесь два варианта: либо он смотрит вперед, как и водитель, либо в боковое стекло. Пер-вые видят все, что встретится им на пути, заранее, далеко впереди. Когда троллейбус равняется с этим, они снова смотрят вдаль, на но-вые объекты, приближающиеся к ним. В жизни это значит, что люди смотрят в будущее, строят планы. Они забывают прошлое и даже не живут настоящим. То, что они загадывают, сбывается, исполняется, так же как то, что они видят вдалеке из троллейбуса, потом прибли-жается и достигает их.

Но большинство людей, как мне кажется, из тех, которые смотрят в боковое стекло троллейбуса. Эти люди не предугадывают ничего, не фиксируют в памяти событий, они просто живут, видят то, что в настоящем. То есть то, мимо чего на настоящий момент их жизни проезжает троллейбус.

Себя же я отношу к третьему типу людей, которые едут, сидя против движения. В общем, в такой позиции меня и посетила эта мысль. Глядя вдаль, я поняла, что это похоже на мое отношение к жизненным событиям. Вот я сижу сзади и смотрю в заднее окно. Я не вижу того, что ждет меня впереди, зато я вижу то, с чем равняется троллейбус, а это есть настоящее, и потом оно уносится вдаль. Я все еще вижу его, смотрю ему вслед, а оно все дальше, меньше, но я смотрю в него. Так и в моей жизни, я все помню, думаю о прошлом, сравниваю. Для меня воспоминания значат очень многое, я храню вещи, напоминающие мне о прошлом, вызываю образы прошлого в воображении, как положительные, так и отрицательные. Прошлое постепенно затирается в памяти, но я все пытаюсь это удержать, равно как и разглядеть в дали оставленное место, которое миновал троллейбус. И только если он делает поворот, я перестаю видеть то, мимо чего он проехал. В жизни это может быть какое-нибудь доми-нирующее событие, которое настолько влияет на меня, что вытесня-ет какие-то воспоминания насовсем. Но чаще мой троллейбус едет по прямой, и все, что вижу я, просто постепенно уменьшается и уда-ляется до такой степени, что кажется едва различимой точкой. То есть о слишком далеком прошлом я перестаю жалеть, либо уже пы-таюсь не вспоминать.

Я настолько хорошо осознаю эту связь, так четко представляю себе все сравнения, что мне удивительно, почему это не приходило в голову раньше. Наверное, для того, чтобы провести такую парал-лель, мне надо было в соответствующем состоянии сесть на заднее место троллейбуса против движения, когда в нем мало народу. Мо-жет, кто-нибудь до меня и сопоставлял нечто подобное, но я никогда о том не слышала, хотя это и кажется таким простым и примитив-ным.

Задумавшись таким образом, я не сразу заметила, что на оче-редной остановке высадились все пассажиры. Троллейбус продол-жал стоять с распахнутыми створками дверей, словно ожидая чего-то. Наконец на меня снизошло осознание того, что водитель ждет, когда выйду я, и, как только я это сделала, в подтверждение моей правоты дверцы сразу закрылись и троллейбус укатил. Тут я поняла, что высадили меня на конечной остановке. Немного поодаль вере-ница людей, ехавших со мной, двигалась к подземному переходу. Нагнав их, я спросила у замыкающего, где мы находимся, и он, не-много удивленно взглянув на меня, дал мне знать, что завезли меня совершенно не туда, куда бы мне хотелось. Но в пяти минутах ходь-бы отсюда располагалась станция метро, и волей-неволей мне при-шлось переступить через себя и в течении сорока минут потерпеть. Но они почему-то пролетели незаметно, и вскоре я вернулась домой.

| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | следующая >>>