|
На флоте бабочек не ловят.
Официальный визит.
Лица, события и обстоятельства изменены, но факты, несомненно,
имели место быть
Литовкин
Сергей Георгиевич
прислано 11.02.2002
В порту Алжир, столице одноименного государства, мне пришлось
побывать в качестве пассажира эсминца «К-вый» в середине семидесятых.
Любой, другой на моем месте считал бы, что ему повезло, а я до сих
пор непроизвольно вздрагиваю, когда слышу название этого города.
Пассажиром я стал из-за необходимости срочно прибыть Севастополь,
распрощавшись со службой на Средиземноморской эскадре. Меня в очередной
раз куда-то переназначили и я, совершенно неожиданно, с получасовым
лимитом на сборы был пересажен со штабного кресера на эту достойную
посудину, следующую в главную базу ЧФ. Подселили меня в каюту к
командиру одной из боевых частей, который согласился потесниться
только в предположении, что через пять-шесть дней походу придет
конец. А в море, ничего предполагать и уверенно планировать - нельзя.
Заняться мне было нечем. Поэтому, пользуясь редкой возможностью
расслабиться, я второй день валялся голышом на ракетной площадке,
загорая в группе себе подобных младших офицеров и мичманов, положивших
нечто интимное на эту такую-растакую...... утомительную службу.
Все давно устали. Поход эсминца продолжался уже шестой месяц без
заходов в порты. Загорающие, находившиеся на площадке, попадали
в оптически мертвую зону, не наблюдаясь даже с крыла мостика. В
тот день над нами, грубо попирая все международные каноны, раз восемь
очень низко прошелся «Фантом» с американского авианосца, маневрировавшего
милях в шести по правому борту. Нас даже обдало какой-то горячей
гарью из факелов его двигателей.
- Засветить бы в него картофелиной, - пробурчал мичман Крестинский,
стыдливо прикрываясь одеждой, - какого хрена ему надо?
- Не иначе, как нашего Бальданова фотографирует, - предположил кто-то,
невидимый из-за солнечной засветки.
Старлей Витька Бальданов слыл носителем выдающихся вторичных половых
признаков и был мишенью завистливых шуточек.
- Бросьте, Вы, баламуты, - вяло огрызнулся тот, натягивая, однако,
голубые форменные шорты, - к дождю это, или еще к какой-нибудь аномалии.
Видите, как низко гад летает, замполит ему в бок?
Примета подтвердилась. К ужину пришла директива о включении нашего
эсминца в состав группы кораблей, следующих в Алжир с официальным
визитом. С одной стороны - это было хорошо потому, что экипаж мог
получить инвалюту за поход, но с другой стороны - начинался мандраж
по вылизыванию парохода и откладывалось возвращение на Родину. Группу
возглавил сам командир эскадры. А это значит, что вокруг него будет
вертеться вся свита, готовая растерзать любого за малейшие нарушения
и недостатки в ходе визита. За полгода странствий корабль покрылся
ржой, исправно замазываемой суриком. Такое пятнистое чудо и с рабочим
визитом посылать было б стыдно. А тут - официальный. Весь корабль
превратился в малярный цех, а за бортом свисало полдюжины люлек
с художниками шарового колера. За трое суток все, вплоть до старпома,
перемазались как поросята, но эскадренный миноносец преобразился.
У аллергиков, в том числе и у меня, от ядовитых запахов полились
слезы и покраснели носы. Хотел сходить к доктору за таблетками,
но передумал. Оказалось, что корабельный врач на «К-вом» капитан
м/с Оленев был человеком, на редкость, неприятным. Иначе, как «Козлов»
(пусть не обижаются настоящие Козловы), он в экипаже не именовался.
Я всегда с докторами на кораблях дружил, уважая их приближенность
к одной из редких флотских радостей - шилу (спирту) и гуманность
профессии. Люди эти, почти всегда, обаятельные, иногда - чуть циничные,
но - душевные и человечные. Среди них у меня много друзей. Однако,
«Козлова» хотелось избегать. Он называл всех только на Вы и по званию,
противно чмокал губами и каждого собеседника сканировал взглядом,
как возможный объект вивисекции. Было совершенно очевидно, что его
интересовал только Ваш ливер. Согласитесь, как-то настораживает.
Капитан, однако, сам меня посетил.
- А Вам, товарищ старший лейтенант, особое приглашение требуется,
что ли? - спросил он заглянув в каюту и просветив взглядом мои внутренние
органы, - идите делать прививки.
Дело в том, что военные медики установили порядок, при котором
весь плавсостав периодически подвергался этим процедурам, якобы
препятствующим развитию десятка опаснейших заболеваний. Я попытался
объяснить доктору, что три недели назад получил полный комплекс
такой дряни перед заходом штабного корабля в Сирию. А на прививки
эти - аллергия у меня обалденная. Капитан был непреклонен.
- Мне приказано сегодня доложить на эскадру о поголовной вакцинации
перед заходом в Алжир, - гордо произнес он.
Как относительное большинство шпаков, случайно оказавшихся на военной
службе, «Козлов» старался быть очень военным и в слово «приказ»
вкладывал какой-то особо торжественный смысл. Пришлось послать его
подальше, но он пошел с докладом к командиру. Командир, замученный
глобальными задачами по подготовке к визиту, пожаловался мне, что
причиной его гибели станут политрабочие, особисты, медики и финансисты.
По его словам, они же - погубят и страну. Наверное, он был тогда
прав. Командир тактично попросил привиться и не создавать ему новых
проблем, а я, по глупости, - согласился. Командир, все таки, просил.
Когда после прививок я добрался до каюты дыхалка начала давать
сбои, волосы вставали дыбом от достоверности иллюзии собственного
пребывания внутри муравейника. Аллергия, не иначе, - подумал я и
заглянул в зеркало над умывальником. Ужас сковал меня. Вся физиономия
бугрилась разноцветными наростами, красные глаза слезились, а шея
напоминала шланг от противогаза. Хорошо, что нижнюю полусферу прикрывала
одежда, не позволяя наблюдать нечто ужасное. Тогда еще не было нынешних
фильмов, иначе я узнал бы в себе инопланетянина из космических сериалов.
В надежде на помощь, я выполз из каюты и столкнулся с Бальдановым.
Тот, видя меня, оцепенел. Я хотел что-то сказать, но объем языка
уже превышал размеры ротовой полости. Удалось только прорычать нечто,
похожее на ДРРР...ДРОЛЛЛ..., что должно было означать лекарство
- «димедрол», которое, как я справедливо подозревал, могло мне помочь.
Виктор состроил дурацкую мину, ничего не понимая. Я повторил свое
рычание, сопровождая его общепринятыми жестами, показывающими в
какое место и каким способом надлежит ввести лекарственное средство....
Очнулся я только через пару часов. Бальданов, оказывается, сразу
после моей отключки, с помощью двух матросов доставил тело в амбулаторию,
где под угрозой жестокой морской казни вынудил доктора выполнить
завещанную мной процедуру. Думаю, это меня спасло. Заглянув в зеркало,
я не нашел и следа прежних кошмарных изменений.
Чудо, да и только. После этого я проспал почти сутки.
А Алжир - он и есть Алжир. Я один раз, когда полегчало, все-таки,
сошел на берег, с навязанной мне в нагрузку группой из пяти матросов.
Устал от прогулки как собака. Правда, попил хорошего кофе в маленькой
забегаловке на бульваре, истратив на это почти всю свою инвалюту.
Какой-то арабченок пытался утащить у меня карманные часы-луковицу,
дернув за свисавшую с пояса цепочку. Цепочка, дореволюционного изготовления,
выдержала атаку, а я успел подвесить убегающему парнишке легкий
щелбан по лбу. Один мой моряк рванул, было за ним, но я его удержал
во избежание международных конфликтов. Визит-то был официальный.
Постоянный
адрес в Интернет: http://www.litcafe.narod.ru/prose/novells/litovkin/lit005.html
© Литовкин Сергей,
2002 год.
Обсудить
на форуме >>>
litcafe@narod.ru
|
