Марта и президент

Анатолий Яковлев

…От Дела Всей Его Жизни Президента оторвал визит помощника - ежеутренний ритуал введения "в курс". Сегодня Президент был "в курсе"; сегодня он прокладывал курс собственноручно и потому движением бровей выставил помощника за порог. Но механически поворошил утреннюю корреспонденцию: доклады, сводки, всякого рода резюме… Из пухлой кипы вывалился запечатанный конверт, проштампованный ФСОшниками: "ЛИЧНОЕ". Президент раздражённо глянул на обратный адрес: "от тётки, с родины… малой, мать её…", но конверт вскрыл. На стол выпал аккуратно разлинованный листок с красной школьной полоской слева.
"Феденька, - писала тётка раздельными круглыми буквами, - ты у нас в столице устроился большим человеком, болтают, что все тебя слушают, командуй по совести, да себя на работе не расходуй. В газетах говорили, что у тебя в семье не ладится, так оно ничего - в столице девок, что червя в навозе, сыщется тебе счастье, коли приспичит. Главное, выбирай, чтоб без запросов.
Мы живём-кукуем, не жалуемся. Твои как померли, теперь хозяйство твоё на мне, только курей порезала, так моих на развод достанет, как приедёшь.
В деревне свет сделали и дорогу, сказали, важная фигура к нам из Москвы норовит. Значит, проверить чего. Только ты, Феденька, раз тебя слушают, вели, чтоб не ехал, не с руки нам хлебосольничать, сами на хлебе с солью сидим. Деньги колхоз зерном платит, но подмокшим. Продать, так не берут, а на свой помол не годное.
Марту поставили под доброго быка, сейчас-сейчас должна разрешиться. Потому выпасываю сама, вприглядку, пужаться ей нельзя, а то отелится дохленьким..."

"Марту пужать нельзя, - прошептал Президент, навалившись лицом на письмо, - а то отелится дохленьким".
И улыбнулся.
Потом оторвал от стола голову, поморгал глазами. Аккуратно, как доминошную пирамидку, потрогал никелированный ключ на цепочке, высвободил его из гнезда и набросил на замок красный чехол…
Коперанг в чёрном прищёлкнул чемоданчик к запястью и деревянно вытянулся у стены.