Rambler's Top100
Главная  >  Проза   >   Новеллы   >  Павел Головин - "Прародительница"

Прародительница

рассказ

Головин Павел


Террорист, держа в вытянутой руке револьвер, направил его на молодого человека. Обер-полицмейстера Александр Феоклистович Фельцер почувствовал на себе этот злобный взгляд убийцы. Револьвер выстрелил. К несчастью для стрелявшего, кто-то из толпы ударил его в нужный момент по руке и пуля не задела жертву. Покушавшегося на убийство, сбили с ног и попытались скрутить, но незнакомец успел все-таки вывернуться из крепких рук мясника, державшего свою лавку неподалеку, и, вскочив на ноги, скрыться в толпе. Одно предложение услышал Александр Феоклистович из уст убийцы: - Смерть угнетателям! Было это на следующий день после убийства Мезенцева4. А именно 5 августа 1878 года.

Через два дня в дом нашего героя постучали. Его семилетняя дочка Ксения, открыла входную дверь, но, не увидев там гостя, обнаружила на пороге небольшую по своим размерам и хорошо запечатанную коробку. С радостью она вбежала в комнату и протянула ее Александру Феоклистовичу.
- Что это? - спросил он.
- Не знаю, папенька. Я нашла это перед дверью.
Приняв из рук дочери коробку, обер-полицмейстер внимательно ее осмотрел и, не заметив, ничего странного, собирался, было, ее уже поставить на пол, как его внимание привлекло тиканье, доносившееся из коробки.
- Это бомба! - крикнул он и бросил продолговатый предмет в окно.
Коробка, описав маленькую дугу, с силой выбила окно, и прежде чем упасть на землю, разорвалась в воздухе. Столовую окутал дым, а затем все стихло.

Прошло две недели, и Фельцер, опасаясь новых покушений, вместе с женой и дочкой, выехал в свое подмосковное поместье, находившееся под Москвой. Но никак не мог предположить наш герой, что некто из народников, а именно тот самый неудачливый убийца, следил за ним всю дорогу. Он нанял за несколько целковых извозчика и приказал ему следовать за фельцеровской каретой. Подъехав к двухэтажному дому с мезонином, Александр Феоклистович вылез из экипажа, помог спуститься соей жене Марии и дочке, а кучер и лакеи подхватив чемоданы, отнесли их в сени. Сам же убийца (а мы именно будем называть его так, потому что о нем не сохранилось никакой информации) издали наблюдал приезд обер-полицмейстера. "Мы так и знали, что он прибудет сюда - этот декадент", - подумал он.

В сенях взору Александра Феоклистовичу предстал огромный портрет, висевший над лестницей, на котором была изображена миловидная особа, одетая в шикарное красное платье и украшениями на шее. Все бы было ничего, но смотрела эта женщина на хозяев (ведь дом-то принадлежал именно Фельцеру, но по какой-то непонятной причине давно пустовал) очень, уж, недоброжелательно.
- Что эта за особа, смотрящая на нас таким взором, от которого мне как-то не по себе? - спросила у Фельцера Мария.
- Это, наверное, мой предок. Скорее всего, прабабка. Я доложен посмотреть в семейной хронике, - ответил Александр Феоклистович, и, сняв со стены портрет, направился в подвал, где, прислонив к каменной стене портрет, подумал (нет, даже, скорее всего, не подумал, а вспомнил):
"Я думаю, что это бабушка Екатерина. Мой дед говорил, что она была ведьмой".

На следующее утро, Мария встала раньше обычного и сошла в вестибюль. И сразу же вздрогнула, а затем позвала:
- Алекс, это, случайно, не ты повесил обратно этот ужасный портрет?

О том, что произошло тем утром, вскоре забыли, хотя Александр Феоклистович, все еще ломал голову над следующим вопросом: как мог портрет сам по себе, без чьей-либо помощи перекачивать из подвала обратно в вестибюль. На следующий день, Александр Феоклистович взяв с собой Марию, и оставив в доме Ксению, отправились в город к цирюльнику. Кучер вскочил на козлы. А лакеи на запятки и карета медленным шагом выехала за ворота, а затем скрылась вдали. Убийца, проводив взглядом экипаж, и дождавшись, пока он не скроется из виду, выбрался из своего укрытия, которым ему послужили заросли крапивы (несмотря, на обожженные руки, он все же решил сделать то, что он задумал), и направился к дому. А задумал он нижеследующее. Когда этот эксплуататор пролетариата "снимется с якоря", тогда он и сможет пройти в их дом. Жаль, конечно, что ни револьвер, ни бомба, не уложили обер-полицмейстера в могилу. Но, ничего, он попытается украсть их дочку, благо она одна, и, скрывшись с ней в неизвестном направлении, затем требовать выкуп. Взяв в руки достаточно хороших размеров камень, он вплотную приблизился к окну и еле слышно ударил по нему. Затем в образовавшееся отверстие он просунул руку, и, подергав несколько раз за оконную ручку, открыл ставень и осторожно влез внутрь. Хотел, было пройти в коридор, но какая-то музыка привлекла его внимание и усладила слух. Звуки доносились из соседней закрытой комнаты, поэтому убийца подошел к двери и открыл ее. В следующую минуту огромная когтистая рука схватила его за горло, и больше он ничего не слышал.

Душераздирающий крик раздался на весь дом. Ксения пробудилась, и, выбежав из своей комнаты, побежала вниз по ступенькам в коридор. Она дума, что ее папенька и маменька вернулись, но их она не увидела. Перед ней стояла призрачная фигура женщины, которая, увидев дитя, повернулась к ней спиной, и прошла в картину, вернее не в картину, а пустую раму. Взглянув на лицо, изображенное на портрете, Ксения поняла: призраком была ее прапрабабка.

Вскоре приехали и родители. Ксения выбежала на улицу и крикнула папеньке:
- У нас в доме призрак!
- Призрак? - переспросила Мария. - Успокойся, моя малышка. Тебе это просто показалось.
Но Александр Феоклистович был, кажется, готов к решительным действиям. Он стремглав бросился в прихожую, снял со стены портрет и произнес:
- Все! Хватит с этим! В огонь ее!
И выбежа с ней на улицу, он развел во дворе небольшой костер и бросил туда картину. Вся семья смотрела, как языки пламени ласкают холст, прожигая его, и как краска с портрета начинает сходить.
- Хотя, я и не верю в эти проклятья и чертовщину, - произнес обер-полицмейстер. - Но все же…
И они направились в дом.

Но каково же было их удивление, когда они увидели, что только что на их глазах сгоревший портрет, висел снова невредимым в вестибюле.
- Этого не может быть… - прошептал Александр Феоклистович.
- Может, - ответил чей-то голос, и семья услышала, как сзади взвелись курки, по-меньшей, мере двух револьверов.
- Народники, - прошептал обер-полицмейстер и обернулся. Позади него стояли двое, держа в руках по револьверу. Алекснадр Феколистович остолбенел, но потом, взяв себя в руки, перевел взгляд на картину. Она пустовала.
- Вам, обер-полицмейстеру Александру Феколистовичу Фельцеру "Народническая организация" вынесла смертный приговор. Вы обвиняетесь… - дальше террорист не договорил, так как позади него раздался свирепый рев. Убийцы в ужасе обернулись. Перед ними в двух шагах стоял огромных ростов кентавр. Не давая убийцам помниться, кентавр схватил их и… Дальше Александр Феоклистович не видел, так как его жена потеряла сознание, а дочка расплакалась. Обер-полицмейстер бросился к своей жене, подхватив ее. Когда он обернулся, то все было кончено. Ни кентавра, ни террористов не было. А на стене висел все тот же женский портрет.

Постоянный адрес в Интернет:http://www.litcafe.narod.ru/prose/novells/golovin/pg024.html
©  Головин Павел, 2002 год

Обсудить на форуме >>>


litcafe@narod.ru


Купите книги в магазине Болеро и вы поможете нашему сайту.
Кcтати, отличный магазин.

Регистрируйтесь в Neosap! Сделайте для нашего сайта доброе дело!

Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru
Сайт управляется системой uCoz