Легенда о Павлиньем троне

роман

Александр Тиханашвили

Следующая часть>>>

Начальник разведки доложил Председателю КГБ о развитии операции. Андропов, немного подумав, окончательно подтвердил свое разрешение вступить в контакт с английской секретной службой. Выходить на контакт с Зинданом должен был заместитель резидента КГБ в Афганистане Ю.С. Мамонов, занимавший должность второго секретаря посольства.
Андропов понимал, что происходит что-то необычное: идет "холодная война", налицо глобальное противостояние двух общественных систем, бешеными темпами идет накопление оружия массового поражения. Разведка КГБ противостоит практически в одиночку разведкам самых развитых капиталистических стран. Страны социалистического лагеря, конечно же, имея свои спецслужбы, не могут на равных тягаться с такими сильными и опасными противниками, как США, Англия, Западная Германия, кроме того, все чаще фиксировалась активность быстро крепнущей израильской спецслужбы "Моссад".
Разведка ГДР, в этом смысле выгодно выделялась, с ней уже считались во всем мире, но это, скорее исключение, чем правило. Спецслужбы стран Восточного блока в основном были сосредоточены на борьбе против собственных эмигрантских организаций, т.е. повторяли, в общих чертах, путь развития ВЧК-ГПУ в 20-30-е годы.
Андропов взвешивал, настало ли время, что бы доложить о необычном поведении англичан на самый верх, в ЦК. Нет, пожалуй, еще рано, многое еще неясно, решил он. Подождем, как будет развиваться операция.

Настал день следующей встречи с "ювелиром" Сафаром. Наблюдение за ним, конечно же, не сняли, вели его двумя группами: первая - 6 человек, постоянно сменяющих друг друга сотрудников местных органов безопасности, проходивших курс обучения в Советском Союзе. На вторую группу из 3-х человек, сотрудников резидентуры, была возложена задача: обнаружение контрнаблюдения англичан, скрытая киносъемка и обеспечение безопасности места встречи противников.

Автандилов выехал как обычно на базар с другими колонистами и их женами. Маршрут у него был самый обычный - овощные, фруктовые лавки, вдоль которых он неторопливо двигался. Приближалось время встречи. Наблюдение англичан, если оно и велось за Автандиловым, должно было подтвердить Сафару, что все идет по плану: русские готовы продолжить контакт.
Машина, в которой находился Мамонов, вышла их ворот посольства за час до назначенного времени. Немного покружив по городу, водитель резидентуры поехал в сторону базара "Лабидарья". Мамонов некоторое время походил по базару, потом направился к лавке "ювелира".
- Здравствуйте, уважаемый господин Сафар! Как Вы поживаете, как здоровье Ваших родных, да продлит Аллах их дни, - вежливо поздоровался он, входя в лачугу.
- Здравствуйте, господин! Я счастлив видеть такого достойного человека, как Вы в своей жалкой лавке. Неужели высокое внимание моего гостя могло заинтересовать что-то из товара, которым я пытаюсь торговать, чтобы прокормить моих жен и детей, - беспрерывно кланяясь, заговорил Сафар.
От Мамонова не ускользнуло мимолетное, практически незаметное замешательство "ювелира": конечно же, он ждал Автандилова. Личность Мамонова ему, несомненно, знакома, но его он не ждал, это было очевидно.
- Господин Сафар, я принес Вам привет от нашего общего друга - советника Автандилова.
- Да благословит его Аллах и его несравненную супругу. Уважаемый мушавер-саиб как-то заглянул в мою лавку, желая приобрести какие-то украшения для своей драгоценной супруги, но ничего из моего жалкого товара не смогло привлечь его высокого внимания, - сказал Сафар.
- Уважаемый Сафар, господин советник был так любезен, что просил передать Вам: все переговоры по покупке драгоценностей отныне буду вести я. Меня, скажу прямо, очень интересует, драгоценности, которые, по рассказам, уважаемого советника, произвели на него неизгладимое впечатление. Кроме того, просьбу господина советника подтверждают господин военный атташе в Индии и представитель Аэрофлота в Тегеране, - спокойно произнес Мамонов.
Сафар внимательно посмотрел на Мамонова и вдруг рассмеялся:
- Я знал, что русские откликнуться на наши предложения, хотя бы из чистого любопытства, что за ними стоит. Но, позвольте поинтересоваться, почему переговоры будете вести именно Вы? Конечно, я знаю, что по иерархии в разведке Вы стоите гораздо выше господина Автандилова, но не принято в наших играх так резко менять участников.
- Господин Сафар, Вы будете разочарованы, но советник Автандилов не имеет к разведке никакого отношения. Да, свои встречи с Вами он проводил под нашим контролем, но, когда мы убедились в серьезности Ваших намерений, решили, что в дальнейшем разговор должны вести профессионалы с обеих сторон. Разве я не прав?
- Кажется, Вы говорите правду, - задумчиво сказал Сафар.- Он с таким жаром меня уверял в своей непричастности к разведке, что я, чуть было, не поверил, если бы не был убежден в обратном. Сейчас я понимаю: он не лгал, но сыграл переход к раздумьям просто великолепно, - примите мои поздравления: Вы его прекрасно подготовили. Кстати, как к Вам обращаться, господин второй секретарь посольства?
- Уважаемый, зачем же придумывать лишнее - так и называйте: господин секретарь, если ничего не имеете против, господин Мак-Кольм.
"Ювелир" неожиданно зааплодировал:
- Браво, браво, господин Мамонов. Я всегда восхищался искусством советской разведки. Ваши люди всегда были достойными противниками.
- Если Вы не против, давайте перейдем к делу, господин ювелир. - довольно сухо сказал Мамонов, - мы с вами далеко не из дружественных организаций, поэтому, если у Ваших руководителей есть информация, действительно заслуживающая внимания, и которую Вы столь настойчиво нам предлагаете, то будем рассматривать нашу встречу, как сугубо деловую и начнем разговор. В противном случае, - разрешите откланяться.
- Господин секретарь, не стоит горячиться. У нас на самом деле есть информация, которая Вас заинтересует. Скажу так: у нас - информация, а у Вас - возможности в полной мере ею воспользоваться. Речь идет о случайно обнаруженных баснословных богатствах одного из восточных падишахов. Вы, вероятно, догадывались об этом. То, что видел, господин Автандилов и его дражайшая супруга - это ничтожная доля процента всего того, что есть. Вообразить, сколько стоит все сокровище практически невозможно - речь идет о десятках миллиардов долларов.
- Подождите, господин ювелир, - прервал его Мамонов, - во-первых, я бы хотел сам взглянуть на камни, которые у вас есть, во-вторых, значит, мы так плотно контролируем место нахождения тех богатств, что ваша организация ничего не может сделать, что бы ими завладеть? И, в-третьих, мы понимаем, что речь идет об одной из стран Ближнего или Среднего Востока, которая находится под нашим влиянием, но в любом случае, все, что обнаружено на территории суверенного государства, принадлежит этому самому государству. А вы, по большому счету, предлагаете нам стать соучастниками обычного ограбления. Я Вас правильно понял?
- Зачем же так грубо, господин секретарь, - усмехнулся Мак-Кольм, - если даже поставить в известность правительство этой страны, то оно не обойдется без нашей с вами помощи. Эти азиаты не способны провести такую технически сложную операцию, которая требуется, без помощи извне. А камни, вот они, смотрите, господин секретарь.
С этими словами он открыл шкатулку. И снова лачуга ювелира стала похожа на волшебную пещеру сокровищ из восточных сказок. Мамонов был потрясен увиденным, да, - эти камни стоили огромных денег, трудно представить, что за сокровища имеет в виду англичанин, но если хоть малая часть из рассказанного им правда, то невозможно представить ценность того, что где-то спрятано древними восточными правителями.
- Впечатляет? - поинтересовался Мак-Кольм
- Безусловно, впечатляет, - признался Мамонов, - господин Мак-Кольм, я доложу своему руководству о нашей встрече. Думаю, что санкцию на последующие контакты с вами я получу. Давайте условимся о встрече в следующий выходной здесь же в это же время.
- Согласен, - кивнул англичанин. - был рад личному знакомству. До встречи.
Мамонов, поклонившись, вышел их лавки ювелира. Вокруг шумел базар, в пыли копошились оборванные грязные ребятишки. Неподалеку дремало несколько человек в тени довольно чахлых деревьев. Он внутренне усмехнулся: группа наблюдения за объектом мирно дремала рядом с группой контрнаблюдения, работающей на англичан. Да, Восток - дело тонкое!

Из доклада резидента КГБ СССР в Афганистане в Центр
"Встреча Чинар-2 с объектом Зиндан подтвердила серьезность намерений англичан вступить в контакт на неофициальном уровне. Камни, предъявленные Зинданом, безусловно, подлинные и имеют огромную цену. Зиндан подтверждает, что основная часть сокровищ находится в стране, находящейся под нашим влиянием. Англичане предлагают нам участие в операции по извлечению этих сокровищ.
Прошу санкцию на продолжение операции".

Из телеграммы Центра резиденту КГБ в Афганистане
"Дальнейшую разработку объекта Зиндан продолжать. По возможности выяснить историю драгоценностей, и каким образом найдены предлагаемые образцы".

Председатель КГБ попросил о личной встрече Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева.
После контакта заместителя резидента с английским разведчиком сомнений в серьезности намерений английской секретной службы не оставалось. Сокровища какого-то восточного правителя были обнаружены англичанами. Англичане очень хотели их достать, но не могли из-за советского контроля за той местностью, где они находились. Попытки выяснить, где они находятся ни к чему бы не привели - англичане не за что бы не выдали бы их место нахождения, боясь, что русские в одиночку справятся с их поиском и добычей.
С другой стороны, совместная охота за сокровищами предполагает чисто условное доверие к партнеру: как только цель будет достигнута, есть опасность настоящего кровопролития за единоличное обладание ими. И вообще, очень трудно сохранить секретность такой операции, да еще в какой-то третьей стране. Тут может возникнуть целый букет осложнений международного уровня - незаконный поиск и тайная добыча драгоценностей на территории суверенного государства спецслужбами других государств. Скандал может быть колоссальный.

Брежнев, пришедший к власти осенью 64-го года в результате смещения Хрущева, еще не был тем "дорогим товарищем Леонидом Ильичем", которым он стал в 70-х годах.
Участники пленума ЦК КПСС, на котором, по сути дела, был фактически закреплен переворот в партии, вздохнули свободно, когда во главе партии стал Л.И.Брежнев. Приветливость и доброжелательное отношение Леонида Ильича были всем хорошо известны. Красивое, с густыми бровями лицо казалось очень значительным и спокойным. За столом президиума оно выражало какую-то важную думу и обещало всем участникам пленума спокойную и обеспеченную жизнь.
После заседания Политбюро, на котором его избрали Генеральным секретарем ЦК КПСС, он ехал в машине вместе с А.Н. Косыгиным. Леонид Ильич тогда говорил Косыгину, что главная задача на данном этапе деятельности ЦК партии и советского правительства - обеспечить спокойную жизнь для советских людей. Он сказал, что "при Сталине люди боялись репрессий, при Хрущеве - реорганизаций и перестановок. Народ не был уверен в завтрашнем дне, поэтому, - заключил Леонид Ильич, - советский народ должен получить в дальнейшем спокойную жизнь для плодотворной работы".
Между Брежневым и Косыгиным отношения были довольно сложные. А.Н. Косыгин реальнее других представлял истинное положение дел и был поглощен поиском доходов, способных пополнить бюджет. Брежнев относился к нему настороженно: взвешенность и осмотрительность, с какими Косыгин подходил к решению народнохозяйственных задач, острота и твердость мыслей, высказанных на заседании Политбюро, довольно четко обрисовывали некомпетентность генсека в области экономики. 1

Брежнев внимательно выслушал Андропова, просмотрел аналитические записки, составленные в ПГУ, и надолго задумался.
- Юрий Владимирович, - наконец сказал он, - Вы же знаете, мы стремимся ослабить напряженность в мире. Летом мы намереваемся подписать договор с ФРГ о нерушимости послевоенных границ и территориальной целостности в Европе, кроме того, в Политбюро обсуждается идея обмена визитами с президентом США Никсоном.
То есть, с одной стороны, мы можем проводить некоторую, так сказать, партнерскую политику в отношении Западных стран. Военный паритет достигнут, это заставляет их считаться с нами как с равноправными партнерами.
Но с другой стороны, мы остаемся главной опорой международного революционного движения, особенно среди развивающихся стран. Пойти на скандал такого масштаба мы не можем. Моментально потеряем доверие многих стран третьего мира, которые видят в нас свою поддержку и опору.
- Леонид Ильич, я прекрасно понимаю всю сложность нашего положения. Однако, нам же никто не сможет помешать прервать операцию в любой момент, если мы почувствуем угрозу авторитету СССР. Англичане без нас ничего не сделают - они сами это признают, поэтому, если инициатива начала операции принадлежала им, то инициатива моментального прекращения будет в наших руках.
Брежнев снова задумался. Через некоторое время он поднял глаза на Андропова:
- Юрий Владимирович, секретность операции должна быть стопроцентной. Мы действительно должны быть готовы прервать ее в любой момент. Сколько осталось до срока командировки нашему советнику, через которого все это началось?
- Срок его командировки истекает через 2 месяца. Министерство Общественных работ Афганистана подало ходатайство в наше посольство о продлении срока пребывания Автандилова еще на 3 года - они очень его ценят.
- В просьбе отказать. Но по возвращении Автандилова предложите ему хорошую должность или в ГКЭС 1 или в МИДе. А операцию с англичанами, Юрий Владимирович, проработайте особенно тщательно, скандал в этой ситуации просто недопустим.
- Я все понял, Леонид Ильич, до свидания - собирая бумаги, сказал Андропов и направился к выходу из кабинета Генсека.
- Юрий Владимирович, - окликнул вдруг Брежнев стоящего на пороге Председателя КГБ, - а Вы знаете, моя дочь Галя очень любит бриллианты и всякие побрякушки из драгоценных камней.

Прошла неделя. Мамонов поехал на встречу с Зинданом. Англичанин, казалось, излучал неподдельную радость при виде заместителя резидента советской разведки.
- Господин Мак-Кольм, - прервал, наконец, восточные излияния чувств Мамонов, - мое руководство, в принципе, согласно вести предварительные переговоры о возможности совместного участия в проекте, о котором мы говорили в прошлый раз. Но, поймите, мы же не можем вслепую согласиться, мы должны знать хоть какие-то предварительные данные по предмету нашего проекта.
- О, Вы уже произнесли "нашего проекта", господин секретарь, это вселяет надежду, - протянул, улыбаясь, Мак-Кольм. - Ну что ж, мы с вами люди цивилизованные и понимаем проблемы друг друга. Вот, почитайте на досуге, - с этими словами "бедный афганский ювелир" протянул Мамонову тонкую кожаную папку, - давайте встретимся, господин секретарь, послезавтра здесь же в это же время.

Еще в машине Мамонов начал читать записки, находящиеся в папке "ювелира". Они были напечатаны на английском языке, которым Мамонов отлично владел. По мере чтения его охватывало чувство удивления: "Они что, всерьез рассчитывают на то, что мы клюнем на эти сказки". Приехав в посольство, он сразу направился к резиденту. Рассказав о состоявшейся встрече, он протянул папку Костину. Тот раскрыл ее и погрузился в чтение.

Следующая часть>>>