Пятьсот двадцатая звезда

роман

Креймер Ида

Глава 23

Шеф стоял посредине комнаты со стеклянной стеной и считал по-немецки.
Eins, zwei, drei, vier, funf, sechs, sieben, acht, neun, aus…
На цифре восемь Катя распахнула двери и встретилась взглядом сначала с Андреем, потом с Виктором.
- Я не буду вдаваться в подробности, - сказал Юрий Владимирович. - Вы и так прекрасно все знаете. Мы не способны бороться с их щитами. Как вы понимаете, ситуация
- Есть кое-что, - сказал Виктор, - но я не уверен, будет ли это полезно.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Константинос.
Елену, стоящую рядом с Виктором, передернуло, как от холода. Она знала, что он имеет в виду. Прошлое вспыхнуло перед глазами живой картинкой, от которой хотелось бежать. Виктор достал из кармана тот маленький пультик управления.
- Когда я работал один, мне удалось встретиться с людьми, которые контактировали с доу. Они дали мне это устройство и сказали, что им можно отключить щит.
У Кати, стоящей рядом с Джеффри в другом конце зала, отлегло от сердца.
За эти несколько часов, что Катя и Виктор были на флагманском корабле армии Земли, они отдалились друг от друга на огромное расстояние.
- Давайте попробуем его, - сказал Пабло.
- Есть проблема, - прервал его Виктор.
- Какая? - спросил шеф.
- Во-первых, те люди отключали щит изнутри, и если его отключать снаружи, то он может не сработать. Во-вторых, у каждого корабля может быть отдельный код для отключения щита, и код этого устройства может не подойти.
- Каковы шансы?
- Пятьдесят на пятьдесят.
- Я полечу, - сказал Пабло.
- Подождите, - остановил его шеф. - Константинос, сколько времени вам потребуется, чтобы привести крейсера в нужную точку?
- Примерно две с половиной - три минуты. Если я кое-что понимаю в авиации, вряд ли кто-то продержится так долго на линии огня.
- Что вы скажете, Андрей Андреевич?
- Я согласен с Константиносом.
Андрей закурил.
- Хотелось бы услышать мнение летчиков, - сказал шеф.
Джеффри сжал Катину руку.
- Мало кто сможет это сделать, - высказалась Марина.
- Значит, есть такие люди? - спросил Юрий Владимирович.
- Иных уж нет, а те далече. А вообще-то это форменное самоубийство.
- За это никто не возьмется?
- Из хороших военных летчиков, которых я знаю, пожалуй, никто. А с психами лучше не иметь дел.
- Всем спасибо.
Участники совещания начали неторопливо расходиться. Виктор положил выключатель на бортик. Катя, выходя, осторожно взяла и сунула его в карман.

* * *

Она ходила между кораблями и иногда касалась их рукой, будто бы надеялась почувствовать их сердцебиение или дыхание.
- Не можешь? - спросил Джеффри.
- Не могу. Обещала, но всех предала, кого могла.
- Вот этот хороший, - Джеффри положил руку на корабль.
- У тебя никогда не было чувства, что заблудился среди нескольких тропок одной дороги?
- Что происходит, Катя?
Она чуть промедлила.
- Я его люблю.
Это было сказано в холодной тишине пустого шлюза со спокойствием и хладнокровием.
- Кого? - не понял Джеффри.
- Ук-бара.
- Кого-кого?
- Генерала Ук-бара.
- Ты любишь генерала Ук-бара? Который начал войну Земли с Доу? Который чуть не убил нас всех? Да как же ты можешь его любить? Он же инопланетянин.
- Ну, это не его вина.
- Катя! Сейчас не время для плоских шуток! Как это ты его любишь?
- Это почти невозможно объяснить. Этого просто нет. И видимо никогда не было. Я все помню, но не могу поверить, что это реальность. Я никогда не ненавидела его и почти никогда не боялась. Для себя страшней всего я сама. А это просто любовь. Просто, просто любовь.
Катины глаза наполнились слезами, и она зарыдала, уткнувшись ему в плечо. Он терпеливо подождал, когда она перестанет плакать, а потом спросил:
- Что ты будешь делать?
- Я хочу полететь к нему, на тот корабль.
- Ты думаешь, он там? Если он провалил две попытки захвата Земли, то вряд ли ему доверят третью.
- Я думаю, что он там, даже если не командует армией.
- Я лечу с тобой, - сказал Джеффри.
- Это опасно, - Катя вытерла глаза платком.
- Тем более, я не пущу тебя одну.
Джеффри молча открыл двери корабля, она прошла вперед и села на место второго пилота. Его так и подмывало спросить, что будет с ее отношениями между ней и Виктором, но он знал, что тогда она снова начнет плакать. Захлопнув пассажирскую дверь, Джеффри нажал синюю кнопку рядом с дверью и сел рядом с Катей. Она уже проверила показания датчиков и установила нужные показатели на приборах.
- Первая космическая скорость, - Джеффри положил руку на рычаг, находящийся между креслами, и повел его вверх.
- Вторая космическая скорость, - сказала Катя, положив руку на рычаг поверх его руки.
Корабль поднялся над полом, и перед ними цветком раскрылся шлюз.
- Третья космическая скорость, - сказали они вдвоем, подняв рычаг до отказа.
Крейсер вышел в открытый космос.
Энтузиазм закончился слишком быстро - примерно через мгновение после того, как за ними закрылся шлюз. Катя испугалась себя, корабля, своего любимого и чуть не вцепилась в руку Джеффри, но он держал штурвал и Катя, сделав несколько глубоких вдохов успокоилась. Ее все еще трясло, и она достала из сумочки пистолет. Джеффри удивленно посмотрел на нее.
- Откуда у тебя пистолет?
- МС - 121.
Это было оружие армии Земли, безумно дорогое по цене и отмеченное одной из самых страшных легенд войны Марса. Будто бы только им совершались показательные расстрелы.
- Ты его украла!
- Нет! Этого пистолета не существует.
- Ты принесла его из города четыреста тридцать вторых, да?
- Да.
- Чей он?
- Марка Александровича.
Джеффри помнил его. Он погиб от четыреста тридцать вторых. Тогда его друзья пели ему песню по старой традиции, о которой Джеффри много слышал, но которою видел тогда впервые.
- Ты боишься? - осторожно спросил Джеффри.
- Да нет. Если он меня не любит, я его убью.
- А если любит?
Катя не ответила.

* * *

Витька наткнулся в бесконечных коридорах крейсера на бесцельно прогуливающегося Зорика.
- Зоран передай, пожалуйста, это Кате, - Виктор торопливо сунул ему в руку сложенный вчетверо листок.
- Конечно, я передам.
- Спасибо.
Прежде чем Зоран успел спросить, что случилось, Виктор скрылся за поворотом.
- Это не мое дело, - принялся убеждать себя Зорик, но битва с собственным любопытством была безнадежно проиграна спустя две минуты. Через секунду он уже горько сожалел о том, что развернул чужое письмо.
"Здравствуй, Катя.
Я знаю, что ты меня не любишь, но хочу, что бы ты была счастлива и отпускаю тебя. Думай, что хочешь, но только моя любовь и уважение к тебе останутся неизменными.
Виктор".
В голове у Зорика никогда еще в таком количестве и с такой скоростью не проносились столь разные мысли. В свое время такой же эффект вызвал в него билет выпускного экзамена по математике. Только там был вопрос оценки, а здесь человеческих судеб. Прежде чем отправиться разыскивать Катю, он, почему-то вспомнил, как старший лейтенант Вилларский в самом начале того страшного пути сказал как бы невзначай: "Убить человека много проще, чем написать школьное сочинение". Все промолчали, а старший лейтенант Вилларский так и не оправился от сотворенной смерти.
- Где Катя? - спросил Зоран, придя на командный пункт.
- Там.
- Что здесь происходит? - не своим голосом завопил Константинос Попандопулос.
Они все молча провожали маленький корабль, летящий в сторону щитов.
Дрожащей рукой Зоран протянул письмо шефу. Юрий Владимирович прочитал его, встретился взглядом с Андреем, и тяжело выдохнув, сказал:
- Несмотря на то, что фортуна повернулась к нам спиной…
- Жопой, - сказал Зоран.
Шеф ничего не ответил Зорику, хотя в другой ситуации отчитал бы его, и продолжил:
- Надеюсь, что все, что ни делается, к лучшему.
- П....ц, - прошептал Зоран.
Ему никто не ответил.

Глава 24

- Где Ук-бар? - спросил Же-сум.
- Не знаю, - ответил Ва-сур. - А что?
Они стояли на мостике. Им был виден небольшой корабль армии Земли быстро приближающийся к щиту.
- Ту-сор, просканируй этот корабль и можешь быть свободен, - обратился к нему Же-сум.
Все знали довольно бестактную привычку Же-сума командовать чужими подчиненными и при этом совершенно не уметь командовать своими. Ту-сор умел относиться к жизни философски, но ему была довольно неприятна вежливая просьба покинуть помещение. Хотя технические работы не входили в его прямые обязанности, он немного в этом разбирался благодаря долгой службе у генерала Ук-бара. Он включил сканирование и ушел. Через некоторое время увидели двоих людей: мужчину и женщину. Ту женщину. Же-сум уже видел в прошлый раз.
- Кто это? - спросил Ва-сур.
- Та, которую любит Ук-бар, - тихо ответил Же-сум.
- Любит?! Как это он ее любит?
- Просто любит. Я не знаю. Скажи громче, тебя еще не все слышали.
Они обернулись на звук чьих-то шагов. Это был Ук-бар.
- Посмотрите на это, - сказал ему Же-сум.
Сердце Ук-бара бешено забилось. Он посмотрел на Ва-сура.
- Я все знаю, - успокоил его Ва-сур,- только я не понимаю, почему ты сам мне ничего не сказал?
- Я не был уверен в том, что ты правильно меня поймешь.
- Что делать? - спросил Же-сум.
- Привести этот корабль сюда, - сказал Ук-бар.
- Это глупо, - заметил Ва-сур,- очень глупо.
Ук-бар не ответил. В дверях он столкнулся со своим адъютантом.
- Ту-сор, позови Шу-кара. Нужно привести этот корабль сюда, - сказал Же-сум.
Ту-сор вытаращил глаза.
- Мы же не применяем эту технологию для чужих кораблей!
- Применяем! - коротко и безапелляционно сказал Же-сум.

* * *

Корабль подлетел к самому щиту. Катя достала из кармана выключатель.
- И его ты тоже украла? - мрачно спросил Джеффри.
- Он уж точно не был никому нужен!
Катя посмотрела на него, улыбнувшись.
- Ты считаешь, что это тема для диалога?
- Нет.
Он взял из ее рук выключатель и нажал на кнопку. Но за мгновение до этого щит исчез. С одной стороны корабля к ним потянулись четыре струйки лазера. Прежде, чем они успели опомниться, струйки плотно вцепились в крейсер и потащили их на корабль.
- Назад! - скомандовала Катя.
- Не получается!
- Тогда вперед ...
- Они сами нас тянут, - оборвал ее Джеффри.
- Гиперскорость.
- Нельзя! Мы врежемся в них! У нас не получится пройти внизу.
- Что тогда?
- Теперь все.

* * *

Их втащило на корабль. За этим зрелищем, затаив дыхание, следили на флагманском корабле армии Земли. Остальная армия столкнулась с новым условием войны - открытыми щитами.
- Что это? - спросил Андрей.
- Это их конец, - глухо сказал шеф.
Константинос и Михаэль переглянулись. Это было начало конца.

* * *

Катя и Джеффри сидели в корабле.
- Надо выйти, - сказал Джеффри.
- Пойдем.
Катя шла первой. В спрятанной за спиной руке она крепко сжимала пистолет. Дверь открылась. Катя стояла на верхней ступеньке, за спиной практически вплотную к ней стоял Джеффри. Она спустилась на ступеньку ниже. И тут увидела Ук-бара. Он был среди воинов доу. Она узнала бы его среди тысяч таких же, как он. Как будто не было никого и ничего: ни его соратников, ни Джеффри, ни корабля Империи Доу, ни пистолета, который она судорожно сжимала в руке, ни Виктора, ни Юрия Владимировича, ни Елены, ни Андрея, ни всех солдат армии Земли, ни кораблей, ни самой Земли, ни Марса, ни космоса, ни Вселенной.
Ничего.
Только они двое. И их любовь. Ей хотелось, чтобы можно было стоять вот так всегда и видеть его, но ничего не говорить. Этого хотело сердце. А разум хотел крови. Она достала пистолет и направила его на Ук-бара. Он не переменился ни в лице, ни во взгляде. Разум приказывал убить, но сердце не желало этой смерти.
Ей казалось, что она погружается в какой-то бред. Ей уже не было страшно, она хотела опустить пистолет. Но руки ее не слушались. Она действительно бредила. Перед ней был только он. Разум приказывал: "Убей! ". Сердце говорило: "Не убивай! ". А него был все тот же взгляд. Она выстрелила. Дрогнули все. Не дрогнул только он. Промахнулась. Кто-то облегченно вздохнул. Она снова выстрелила и снова промахнулась. Чья-то невидимая рука мешала ей совершить убийство. Чья-то невидимая рука защищала его от ее пустоты. Чья-то рука порождала в голове Джеффри, который уже ничего не понимал, массу вопросов, на которые у него не было ответов. Она выстрелила. Пуля обрела скорость и траекторию, потом ударилась о стену, отскочила от пола, ударилась о панель, откатилась, завертелась и остановилась. Все хранили молчание. Она выстрелила еще и еще раз, а потом бросила пистолет. Произошедшее казалось ей бессмысленным бредовым сном. По-прежнему был только он. Джеффри хотел многое у нее спросить, но она была не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы.
Двое инопланетян поднялись к ним по лестнице. Джеффри поднял руки вверх. Его запястья соединили тонкими золотистыми ниточками. С Катей сделали то же самое. Она была как тряпичная кукла, не сопротивлялась, выполняя их приказы. Их повели по длинному коридору. Со всех сторон были двери. Пол, стены и потолок всего корабля были выполнены из блестящего металла. Наконец процессия остановилось у одной из многочисленных дверей. Как будто по чьему-то мысленному приказу она открылась. Это была камера, не похожая на тюремные камеры Земли: комната из овальных стен, которые были покрыты мягкой тканью, напоминающей бархат, с причудливым зелено-фиолетовым рисунком. С них сняли "наручники", но прицепили к запястью каждого кольцо, от которого к стене шла нить, способная свободно передвигаться по комнате. Закончив манипуляции с наручниками, инопланетянин вышел, оставив их одних. Джеффри сел на пол, Катя - рядом. Пол был таким же мягким, как стены.
- Значит, ты его любишь? - после молчания спросил Джеффри.
- Да, - коротко ответила Катя.
- За что?
- Не знаю, разве это имеет значение?
- Почему же ты хотела его смерти?
- Я бы не смогла его убить.
- Эта история с тем доу в 61 и Жаком в 63?
- Нет, это из-за него все началось.
- Но ты его любишь?
- Люблю, а разве нельзя?
- Это не мое дело, понимаю. Если понадобится помощь, ты знаешь, к кому обратиться.
- Хорошо.
Несколько минут они молчали.
- Почему ты думаешь, что он то же тебя любит? - вдруг спросил Джеффри.
- Если бы он меня не любил, то убил бы.
Они некоторое время сидели молча, но Джеффри не выдержал:
- Я все думаю об этом. О том, почему ты его любишь.
- Их всегда было много, а я не знала, что с ними делать. Первым был Игорь, который позволил мне быть военным летчиком. Ему было тридцать, а мне семнадцать. Это очень много. Через год мы поженились, а потом я бросила его, потому что мне с ним было невообразимо тяжело.
Тогда же я встретила Андрея. В нем, знаешь, была та холодная бездна, что иногда встречается у осененных смертью. Но я не смогла бы отдать ему все, он брал только то, что навсегда мог унести с собой, в своем сердце.
А с Витькой было просто…, и я то же не смогла этого перенести. Мне, видишь ли, надо, что б меня любили чем-то большим, чем любовь. Только этому чувству еще не придумали название.
Ук-бар… он пришел и взял все, что ему причиталось. Ему хватило одного взгляда, и я позволила все без ответов и вопросов. Андрей однажды сказал, что я идиотка. Я тогда страшно обиделась, но, кажется, он был прав…
- Прав, - тихо сказал Джеффри.
- Я уже никогда не развяжу этот узел, не сойду с этого пути. Страшно?
- Очень.
- А мне ни сколько. Я столько раз пугалась вещей, которые могла разрушить щелчком пальцев, что на этот страх у меня уже ничего не осталось.
- Идиотка, - сказал Джеффри.
- Всяко!