Анатомия убийства

повесть

Александр Лобанов

24.04.2002

Глава 10

На следующее утро Солопов отправился на разведку. Он взял с собой фотоаппарат, решил представляться корреспондентом газеты "Края подмосковья", что было просто из-за наличия корочек. От Победы он на электричке доехал до станции Внуково, а там пересел на 43 автобус. На вокзальной площади Одинцово он, подождав 20 минут, пересел на тридцать шестой автобус, на котором и добрался до конечного пункта. Дорога к дачам проходила через посёлок, он не прошёл и сотни шагов, как перед ним предстала настолько необычная картина, что он достал фотоаппарат и стал снимать. За сетчатой оградой ближайшего участка по снегу бродили два страуса в окружении более традиционных представителей птичьего двора. Куры, утки и индюки, по-видимому, прекрасно уживались с представителями африканской фауны, несмотря на их гигантские размеры. Большие птички сказал, обращаясь к нему, бодрый дедок, как выяснилось один из немногих оставшихся аборигенов. Большинство местных жителей распродало свои дома за большие деньги новым русским, как саранча налетевшим на участки вдоль Успенского шоссе. Дед активно заинтересовался процессом фотосъёмки и вскоре между ними завязался разговор.

При Сталине-то чтобы на Красногорское шоссе заехать пропуск выписывали, а теперь вот напротив егошней дачи эвон какие дворцы понастроили, сообщил дедок.

Представившись корреспондентом, Солопов, уже через полчаса досконально знал где, чья дача находиться, как часто там появляются хозяева, и что они за люди, по мнению словоохотливого аборигена.

Важным ему показалась информация о наличие возле дачи Закревского недостроенного особняка. По данным деда особняк строил себе какой-то большой налоговый начальник, а недостроен он по причине разорения строительной фирмы... рабочих на стройке нет, один молдаванин Роман только и охраняет.

По прошествии десяти минут Солопов уже стучал в калитку недостроенной дачи. Дом был почти готов, три полных этажа и мансарда с модными окнами, прорезанными прямо в кровле. Роман оказался человеком понятливым и за сотню баксов разрешил пофотографировать соседей из окон верхнего этажа. Как выяснилось, в течение полугода работы ему ещё не заплатили ни рубля, но, правда, с кормёжкой всё нормально и жильё вот бесплатное, а сам он по специальности краснодеревщик...

В доме было чисто убрано, как сообщил Роман, всё бы давно было готово, но хозяйке не понравилась плитка в ванной комнате и бассейне, и отделка панелей верхнего этажа, строители ждут, когда придёт заказанная из Италии керамика и Словацкое красное дерево.

Три дня проторчал Солопов у окон особняка. С третьего этажа двор соседнего участка просматривался почти полностью. Солопов вполне мог застрелить Закревского, во время утреннего променада, если бы не оставил своё духовое ружье при поспешном бегстве.

Напечатав все отснятые фотоплёнки, Солопов засел на Победе, и впал в глубокое раздумье. Он начал обшаривать дом, и сарай в попытке найти что-нибудь смертоубийственное. Но никакого оружия не нашёл. Тиски и электроточило представляли весь парк станков Володькиной дачи, хотя слесарного инструмента было вдоволь, сделать, что- либо достаточно сложное, не имелось возможности. Солопов решил было мастерить арбалет, но не смог найти материал для изготовления лука, нужна была какая-то пружинная сталь или может быть бериллиевая бронза, затею пришлось забраковать...

На чердаке нашлась кипа журналов "Моделист конструктор" конца шестидесятых годов, листая их на обум, Солопов наткнулся на чертежи импульсного реактивного двигателя для авиамоделистов и ему пришла в голову настолько бредовая мысль, что задуманное могло и получиться...

Солопов поехал в "Детский мир" и купил там самую большую модель аэроплана, самую дорогую систему радиоуправления и небольшой осциллограф. Через два дня он уже гонял, стрекатавший французским моторчиком моноплан, над заснеженными полями, прилегающими к его убежищу на Победе. Фигуры высшего пилотажа пока не получались но для конечной цели они были не нужны. Предстояли ещё походы по магазинам, сначала "Чип и Дип" и в ближайшее воскресенье Митинский радиорынок. Солопов накупил кучу радиодеталей, готовый миниатюрный передатчик и пару телеглазков, миниатюрных телекамер предназначенных для установки вместо глазка в двери. Потом последовал безуспешный поход по фотокомисионкам, в магазинах продавалась в основном дорогая импортная техника, зато повезло возле магазина "Юпитер" на Арбате. На тамошней дикой барахолке Солопов купил старенький "Зоркий" с набором объективов и турельным видоискателем. Нужен был только видоискатель, из него Солопов сделал длиннофокусный объектив для одной из телекамер. Пришлось пойти на крупные затраты и купить ноутбук, не самый современный, обыкновенный сотый Пентюх, но к нему пришлось покупать плату захвата телевизионного сигнала, причём именно для ноутбуков, и она стоила столько же что и сам компьютер.

На три дня пришлось засесть за пайку, отладку и установку на аэроплан оборудования. На самолётике теперь стояли две телекамеры, одна давала панорамное изображение, другая с телевиком показывала крупные планы, камеры переключались с пульта управления. Солопов не мог удержаться и наверно раз десять запускал модель в воздух. На дисплее ноутбука отражались окружающие поля, перелески, Солопов сгонял даже самолётик к магазину и станции и попытался гонять ворон сидевших на пристанционных тополях, но те загодя разлетались напуганные рычанием движка.

Теперь оставалось разрешить две задачи, вооружить самолёт и поставить на него малошумящий двигатель. Хорошо бы поставить на самолёт взрывное устройство, но Слопов не имел представления об изготовлении взрывчатых веществ. Все его представления о взрывчатке сводились к описанию изготовления нитроглицерина из книги Жюля Верна "Таинственный остров", и рецепта пироксилина почёрпнутого там же. Помнится, лет в 12 Солопов пытался изготовить пироксилин, следуя этому рецепту, и засовывал вату в азотную кислоту. В книге было написано про "дымящуюся кислоту" и Солопов не долго думая, налил кислоту в небольшую стеклянную стопку и поставил на газ. Стопка естественно лопнула, кислота разлилась, и к потолку поднялся изумительно оранжево-ядовитый дым. Такой же дым Солопов наблюдал уже в студенческие годы над Днепродзержинском, проплывая на пароходе мимо. Успешно взрывать в детстве удавалось только смеси магния и марганцовки, типовая смесь, используемая фотографами для освещения объекта съёмки в эпоху предшествующую появлению электрических блицев. Убойная сила этой смеси было явно недостаточной. Солопов, конечно, читал в газетах, что чеченские террористы взрывают дома при помощи смеси сахара, алюминиевых опилок и селитры, но разговор шёл о мешках взрывчатки, а тут нужно грамм 50, но очень мощной...

Идея с взрывчаткой отпала как несостоятельная. Солопов решил пойти по пути наименьшего сопротивления. У него оставалось несколько патронов 12 калибра прихваченных с дачи, среди них были патроны с жаканами. Пришлось рискнуть и зайти, в ближайшую автоколонну, где ему за пару бутылок и двести рублей денег дали поработать на токарном станке. Он выточил десятисантиметровый, стальной ствол для патрона и алюминиевый стакан, который одевался сзади, прикрывая ствол с патроном, в дно стакана вворачивался острый боёк, вместо пружинки между дном стаканы и патроном Солопов поместил кружок, вырезанный из паралона, паралон создавал пространство для удара свободно двигающегося ствола с патроном о боёк. При ударе ствола о препятствие должен произойти выстрел. Солопов провёл испытание, зарядил в ствол патрон с дробью, патроны с жаканами он решил поберечь, закрепил устройство в тисках и несильно ударил по стволу доской. Бабахнуло громко, доску вырвало из рук, мелкая дробь глубоко проникла в древесину, сверху приклеился тлеющий войлочный пыж. Наверняка медвежий жакан будет более эффективен, решил Солопов.

Теперь надо было поменять двигатель, французкий дизелёк слишком громко трещит и, кроме того, чтобы поместить импровизированное ружьё впереди самолётика следует убрать оттуда пропеллер. Судя по описанию в журнале "Моделист конструктор" реактивный двигатель делался почти целиком из консервных банок. Солопов не поленился, съездил в магазин "Сделай сам" и прикупил оцинкованной тонкой жести. Конструкция и в самом деле была простая, впускной и выпускной клапаны, пружины и камера сгорания с форсункой. Два дня работы и двигатель, закрепленный в тисках, защёлкал клапанами. Работал он на спирту и по расчёту Солопова должен был обеспечить минут двадцать, двадцать пять активного полёта.

Наконец самолётик превратился в боевую машину, впереди корпуса на пять сантиметров выступал ствол импровизированного ружья, реактивный импульсный двигатель, помещался в фюзеляже, а к крыльям Солопов прикрепил четыре феерверкных ракеты, достаточно мощных и дорогих, по две на каждом крыле. Для ракет он соорудил пусковые установки под крыльями, подобрав под размер лёгкие пластиковые трубки и подведя электрозапалы. Пришлось добавлять логическое устройство к системе радиоуправления, установленной на самолётике, выбирающее последовательность запуска ракет. Некоторым неудобством являлась инерционность запуска, между нажатием кнопки на пульте и пуском ракеты проходило секунд пять шесть, но ракеты были предназначены для выполнения отвлекающего манёвра и для запугивания, оружием их считать было глупо.

Резкий качок велосипедного насоса во входной клапан запустил двигатель и мелкий потомок ФАУ-1, ночного кошмара Англии времён второй мировой войны, заскользил по жесткому насту. Первый полёт чуть было не закончился аварией, едва взлетев, самолётик резко клюнул носом и зарылся в сугроб. Очевидно, была нарушена балансировка, и нос оказался тяжелей, положение удалось исправить, подвинув топливный бачок поближе к хвосту, после двух трёх экспериментальных полётов было найдено оптимальное положение, но при выработке горючего во время полёта самолёт начинал клевать носом, что приходилось компенсировать изменением угла поворота подкрылков.

Солопов начал тренироваться в пользовании новым оружием. Тренировки были настолько увлекательны, что Солопову пришлось ещё раз съездить в Москву, чтобы пополнить запасы израсходованных ракет. С горючим проблем не было, во времена приватизации, Володька Симаков закупил сотню бутылок спирта "Роял", он собирался обменивать его на ваучеры у алкоголиков. Сама идея провалилось вмести с ваучерами, оказавшимися очередным надувательством, а спирта осталось много. Для питья он не очень аппетитный, а для технических целей в самый раз.

Пополнив запас фейерверков, Солопов азартно гонял ворон, запуская ракеты в стаю, стрелял по неподвижным мишеням, конечно подальше от посёлка, одной неудачно попавшей ракеты вполне бы хватило на поджог дома. Однажды ему удалось разогнать собачью свадьбу, выпустив по ним подряд, весь боекомплект из четырёх ракет. Принцип прицеливания был прост, заметив цель, при панорамном изображении на дисплее, следовало держать её в середине экрана, подлететь поближе и переключиться на длиннофокусную камеру, потом выровнять самолёт так чтобы цель была по центру экрана и пускать ракету. Дальность полёта у всех фейерверков сильно отличалась, траектория полёта была неровной, и о какой-то точности говорить не приходилось. С другой стороны и легендарные катюши были оружием невысокой точности и применялись для стрельбы по площади, что не помешало их массовому, успешному использованию...

Вволю наигравшись, Солопов вдруг решил, что начинает впадать в детство, игрушка увлекала, и тянуть со следующей акцией было нельзя. Солопов с вечера надёжно упаковал самолётик и оборудование в объёмный ящик и рано поутру налегке отправился на киевскую трассу искать частного извозчика. Надо было быть на месте до 11 часов, обычно в это время Закревский совершал прогулки по своему участку, конечно, если расписание не изменилась со времени наблюдений Солопова из окна соседней дачи.

Глава 11

Самолётик Солопов запустил с большой поляны недалеко от "пьяной дороги", извилистого шоссе начинающегося в районе Горок вторых практически от перекрёстка Успенского шоссе и Красногорского. Пьяное шоссе шло вдоль бетонного забора совхоза "Горки два", пересекало первое Успенское шоссе и вливалось во второе Успенское возле перекрёстка ведущего на Назарьево. Оно как бы, дублировало успенское шоссе, и на нём не было постов Гаи, за что оно и полюбилось подвыпившим водителям. От поляны до участка Закревского по подсчётам Солопова минут 5 лёту. Он примостился на привезенном ящике, на него же поставив ноутбук и пульт управления. Немного подруливая джойстиками, он придерживал самолётик в нужном направлении, одновременно стараясь набрать высоту. Вот показался знакомый дом, Солопов заложил вираж, стараясь облететь участок по кругу. На участке было заметно движение. Два человека, Солопов переключил масштаб на более крупный и теперь работала камера с длиннофокусным объективом. Ни один, ни другой человек не походили на Закревского. Один чистил снег, другой прохаживался у ворот. Наверно дворник и охранник. Аэроплан кружил уже десять минут, а Закревский не появлялся на улице, дольше летать было опасно, могли обратить внимание да и горючего оставалось немного, пришлось лечь на обратный курс. С трудом найдя направление обратного полёта Солопов довёл самолёт до поляны, полетал ещё минут пять выжигая горючее и осторожно посадил на свободном планировании. Он залил спирт в бачок и решил подождать полчаса, прежде чем снова запускать своё оружие.

В следующий раз Закревский был на месте. Ещё в панорамном режиме, при подлёте он увидел знакомую фигуру в спортивном костюме, как обычно Закревский разминался на свежем воздухе. Здоровье бережет гад, нехорошо усмехнулся Солопов. Выровняв самолёт, Солопов переключился на крупный масштаб и стал выводить самолёт с расчётом ударить Закревского в верхнюю часть груди. Со стороны участков послышались хлопки, а потом что-то затарахтело. Стреляют, догадался Солопов и, переключившись на панораму, увидел двух крохотных человечков возле ворот, на уровне их голов вспыхивали искры, у одного одиночные у другого пачками. Пистолет и автомат, догадался Солопов, очевидно охранники увидели самолётик во время первого полёта и второе появление показалось им подозрительным. Так ведь и сбить могут. Солопов выровнял самолёт, опять переключился на крупный план, прицелился в зону ворот по стоящим там человечкам и выпустил подряд три ракеты. Три букета фейерверка расцвели на жидкокристаллическом дисплее, охранники попрятались за сугробы. Солопов заложил крутой вираж в сторону Закревского. Тот уже бежал по направлению к дому. Солопов выпустил последнюю ракету, стараясь прицелиться в промежуток между ним и домом. Ракета ударилась о бетонную дорожку и запрыгала лягушкой в сторону Закревского. Когда фейерверк взорвался разноцветными огнями, Закревский споткнулся и упал. Солопов направил самолётик в крутое пике, стараясь удержать спину Закревского в середине экрана. Через секунду спина заполнила весь экран и всё закрутилось, очевидно, попал, а самолёт отбросило выстрелом, решил Солопов. На экране мир стал белым и расплывчатым, но кружение остановилось. Камеры работали, Солопов переключил на панорамный режим, весь мир был перевёрнут вверх тормашками, очевидно самолётик перевернулся и лежал на сугробе. Широкоугольный объектив отображал пол-участка. Было видно лежащего Закревского, к нему бежали перевернутые вниз головой люди, двое от ворот и один со стороны дома. Закревский не шевелился. Финита ля кинокомедия, пришло в голову Солопову идиотское высказывание. Он выключил пульт и ноутбук, положил их в захваченную для этого спортивную сумку, вылил из литровой бутылки остатки спирта, а саму бутылку разбил об дерево. Через пару минут ему удалось поймать машину на пьяном шоссе, и он ретировал в сторону Победы. Прямо с дачи он позвонил Иванову. Тот узнал его по голосу.

Информация была короткой. Шереметьево, автоматическая камера хранения, номер ячейки и шифр. Наверно он ещё не в курсе о Закревском, подумал Солопов и положил трубку. Через пару часов он был уже в аэропорту. В ячейке он нашёл загранпаспорт на своё имя, где они фотографию взяли, тысячу долларов и кредитную карточку с пояснениями как ей пользоваться.

Через два часа вылетал самолёт в Шарм Эль Шейх, Солопов где-то слышал, что для поездки в Египет виза не нужна и побрёл покупать билет. Через сорок минут, пройдя таможню он уже покупал во фришопе сумку, чтобы как-то наполнить её он купил себе пару трусов, рубашку и шесть бутылок красного французкого вина, недорогого по пять - шесть долларов за бутылку, опять таки, по наслышке, он знал что в Египте вино дорогое. Четыре часа полёта и на улице двадцать пять градусов тепла, египетская зима радовала своей мягкостью.

Глава 12

Шарм Эль Шейх наверно самый лучший курорт Египта. Расположен курорт на самом юге воспетого в Библии Синайского полуострова. Говорят, израильские танки захватили его за один день, пока египтяне, стоя на ковриках обратившись лицом к востоку, совершали намаз, хитрые евреи за их спинами слили соляр из танков советского производства. Скорее всего, это конечно анекдот, но вся война получила название "семидневной" и говорят, только угроза Советского Союза, применить ядерное оружие остановила Израиль на берегах Суэцкого канала. Египтяне, побросав все советские танки, спрятались за каналом, под охрану советских ракет. Если кто помнит историю, эта помощь для Союза не осталась безнаказанной, Египет разорвал с нами договор о дружбе и сейчас во всю пляшет под американскую дудку, как впрочем, и весь мир. После заключения мирного соглашения с Израилем эта часть Синая опять отошла Египту, но по тому же договору полуостров оставался демелитаризованой зоной и находился под контролем миротворческих сил ООН. Полуостров считался закрытой зоной и египтян, с африканской части Египта на Синай просто не пускали, за исключением персонала отелей и богатых отдыхающих. Местное население было не велико, рыбаки у побережья красного моря и бедуины, скитающиеся по библейским местам. Сам курорт растянулся километров на двадцать на узкой полоске пустыни прижатой горами к морю, между рыбачьей деревушкой давшей ему название и, аэропортом. В пятнадцати километрах южнее, на самом острие Синайского полуострова, находится заповедник "Расс Мохамад" - место паломничества любителей подводного плаванья. Такое соседство, близость к Европе, мягкий приморский климат и ласковое море, температура воды даже в январе не опускается ниже 21 градуса, сделало Шарм Эль Шейх центром подводного плаванья на красном море.

Солопов был далек от тонкостей ближневосточной политики настолько, что сильно удивился, узнав что, вылетев в Египет оказался на Синае, поскольку считал что это исконно еврейская земля, конечно если верить библии, которую он листал, посчитав её либретто к триумфально шевствуюшей в своё время рок опере "Иисус Христос Суперзвезда". Читал он Библию сначала, но скачками, пока не дошёл до нового завета, который как раз и лёг в основу новаторского произведения Ллойд Вебера. Только посмотрев лет через 15, фильм, поставленный по рок опере, он понял, насколько либретто отличается от любой из книг нового завета. Впрочем, его так же сильно удивил факт того, что Египет населён арабами, он думал, что там до сих пор живут потомки фараона Рамзеса. Впрочем, Солопову в его положении было не до этнических и религиозных разногласий между евреями и арабами. Он очень смутно представлял себе разницу между их религиями, а такая их общая черта как ритуальное обрезание, представлялась пережитком варварских времен, соразмерным оттягиванию ушей у длинноухих на острове Пасхи. Была бы возможность выбора, он бы наверно поехал в Израиль, не потому что там каждый третий говорит по-русски, просто в его понятии религия запрещающая пить вино не подходит для мятущей души русского человека.

Заплатив за визу восемнадцать долларов, Солопов вышел из здания аэропорта в тёплую ночь. К нему цеплялись смуглые носильщики, пытаясь вырвать сумку, он вяло отбивался. Вот и такси. Улыбающийся редкими зубами смуглый таксист, схватил его сумку и ловко запихнул в багажник. Солопов сел на переднее сиденье рядом с водителем. Москва... Хорошо... Хотел... Хотел,- твердил таксист, напористо требуя чего-то от Солопова. До того, наконец, дошло что "хотел" очевидно, означает отель, и таксист наверно добивается от него адреса конечного пункта прибытия.

Понятия не имею, пробормотал Солопов, а потом вдруг ляпнул "Хилтон", единственное название импортного отеля какое пришло в голову, он посчитал, что Хилтоны есть везде, и очевидно не ошибся...

Фейроуз переспросил его таксист, фейроуз, фейроуз, приняв это слово за синоним "поехали" подтвердил Солопов. И они поехали, дорога была прекрасной, ровная четырех полосная с пальмами и цветами по разделительной полосе. Руссия хорошо Америка плохо, вступил в разговор таксист. Я бедуин, иметь друг Москва, продолжил он, но очевидно исчерпал словарный запас...

Минут через 15 появились сверкающие огнями отели по обеим сторонам шоссе, потом Солопов увидел надпись Хилтон слева относительно их движения, такси проехало чуть дальше, замедляя ход перед лежачими полицейскими, потом машина повернула на полосу встречного движения, через специальный разрыв разделяющего дорогу газона и проехав немного в обратном направлении въехала на территорию отеля. В аэропорту Солопов поменял пару сотен баксов на местную валюту и мог теперь расплачиваться фунтами. Бумажка в 50 фунтов вроде как удовлетворила таксиста и тот вприпрыжку оттащил сумку Солопова до стойки администрации. Территория отеля представляла из себе сплошной сад, цветы на земле, на деревьях и кустарниках. Посреди газонов и цветников стояли бунгало окруженные пальмами. Между бунгало вились дорожки, мощённые крупными булыжниками.

Десять минут помахав руками, иногда пытаясь подкрепить жесты редкими озарениями из английской речи, Солопов, как ни странно получил номер в одном из бунгало гостиницы "Хилтон Фейроуз". По его представлениям номер был прекрасный, широченная кровать, диван, стол, прикраватные тумбочки, холодильник, санузел с сидячей ванной, сейф... глаза разбегаются. Занавеска скрывала одну стену целиком до пола, раздвинув её Солопов обнаружил стеклянные раздвижные двери и небольшую террасу на которой стоял пластиковые стол и два кресла. Дальше виднелся газон с цветами, а за мощёной булыжниками дорожкой находился бассейн, окруженный пальмами. Чем не рай, подумал Солопов. Скинул одежду и прямо в трусах, плавки-то не успел купить, побежал к бассейну.

Пошла размеренная жизнь. Денег на карточке оказалось десять тысяч долларов, номер с питанием обходился в стодвадцать, на какое-то время хватит. Пляж был великолепный, огромный с пальмами, народа мало, русские вообще не попадались, за исключением танцевального ансамбля, четыре девушки из Вятки, выступали в ресторане по четвергам во время ужина. Коралловый риф начинался в дести метрах от полосы прибоя, Солопов, купив себе маску и ласты, брал на прокат подводный фотоаппарат и с самозабвением гонялся за коралловыми рыбками. Вскоре этого ему показалось мало, и он заглянул в дайвклуб, не выдержала душа старого аквалангиста. Акваланг ему без документов не дали, но направили в отель Ситишарм, где был русский инструктор подводного плаванья. Пришлось пойти учиться. Он не плавал с аквалангом двадцать лет, и сначала всё пошло не очень гладко. Основным отличием современной техники был "Би Си Ди", надувной жилет на котором крепился баллон с воздухом и всё остальное оборудование. При помощи клапана аквалангист мог регулировать подкачку воздуха в жилете, тем самым, изменяя плавучесть. Такое новшество было явно удобней акваланга АВМ с его пенопластовыми вставками, но навыка плаванья с "Би Си Ди" у Солопова не было, и пришлось помучиться регулируя плавучесть. За пять погружений и тристапятьдесят долларов он получил корочки "С-си-си-ай" и теперь был дипломированным подводником. Подводный мир красного моря способен очаровать любого. Яркие краски и разнообразные формы его обитателей невозможно описать словами. Море прозрачно, видимость максимальная. Рыб кругом, как фрикаделек в домашнем супе. Разнообразие от морского конька до китовой акулы. Впрочем, акулы оказались довольно редким рыбами, и Солопову на глаза не попадались, зато мурены сидели, чуть ли не в каждой коралловой пещере. Первое впечатление от них жутковатое, зубы сантиметров по десять и кривые, но потом к ним привыкаешь как к мебели. Очень впечатляли стаи барракуд, где-то под сотню зубатых рыбин, метра по полтора длинной, но они тоже практически безопасны. Действительно реальную опасность представляли ядовитые рыбы и моллюски. Разнообразные представители семейства скорпеновых , включающие в себе и знаменитую "стоунфиш", рыбу камень со смертельно ядовитым шипом на голове, сливающуюся подобно камбале с камнями на которых лежит. Так же опасны были и некоторые ракушки, имевшие на вооружении ядовитые шипы, более ядовитые, чем зуб кобры. Все эти ядовитые обитатели впрочем, не попадались Солопову на глаза, и насколько он знал, несчастные случаи были тут редкостью. После приключений на родине, такие опасности казались мелкими и, только подогревали кровь добавляя яркости к впечатлениям.

Всю следующую неделю, после получение дайверских документов, он провёл в непрерывных погружениях и к воскресенью почувствовал некоторую усталость и легкий приступ морской болезни. За завтраком его так качнуло, что он едва не опрокинул стол, из-за которого пытался встать. Он решил весь воскресный день проваляться в шезлонге на берегу моря...

Солопов увидел этого человека издалека. Невысокий он шёл через огромный хилтоновский пляж, загребая белый коралловый песок кривыми ногами. Был он в шортах, белой футболке с зубастой акулой на груди и надписью по-английски "кто сегодня на завтрак", в общем, типовой турист, но Солопов вдруг понял, что пришли по его душу. Наверно отследили по кредитной карточке, пронеслась мысль.

Человек представился Денисом Алексеевичем и, видя, что Солопова не удивляет его присутствие, перешёл сразу к делу.

Большой Вам привет от Иванова Владимир Леонидович, смотрю, Вы ту обжились совсем... а я вам ещё денежек привёз... дорого тут всё, на одной выпивке разориться можно... И он протянул Солопову пластиковую карточку.

За какие такие заслуги насторожился Солопов, но карточку взял.

Ну, как же, как же, такая работа проделана, вся страна балдеет, лучезарно улыбаясь, продолжал Денис Алексеевич, и ещё я к вам с предложением о сотрудничестве...

Откажешь таким, найдут на следующий день на помойке без головы, подумал Солопов, но вслух сказал

Я бы и не против, да здоровье не того, у меня же голова травмированная, и спец подготовки нет, со страху вот накуролесил, да и повезло наверно...

В нашем деле везенье не помешает, а подготовка не всегда в пользу идёт. Профессионал часто предсказуем, что не скажешь про ваши методы, внезапно серьёзно сказал Денис Алексеевич. Есть мнение, вы нам подходите. Возможно, как оперативной работник возможно, для разработки спецоборудования.

А как же проблемы с головой неожидан для себя, сказал Солопов, вы не боитесь, что я могу быть непредсказуемым. А потом я не смогу убивать честных людей...

Честные люди в политику не играют, усмехнулся Денис Алексеевич, кстати, вот... вы не смогли бы набросать чертежи и схемы вашего самолёта, боюсь, он достался конкурирующей фирме...

Впрочем, никто вас неволить не будет, надумаете что, позвоните Иванову. Денис Алексеевич попрощался, и побрёл дальше по пляжу, той же кривоногой походкой.

Ну что же, кажется, есть некоторый выбор, подумал Солопов. Можно позвонить Иванову, платят они прилично, или выучиться на дайвмастера и остаться поработать в Египте инструктором подводного плаванья, тут с русскоговоряшими инструкторами напряжёнка. Если конечно от предложения Иванова можно отказаться, оставаясь живым…

На следующий день Солопов снял с полученной кредитки всю наличность, тридцать тысяч долларов, арендовал себе "Хилтон", корабль принадлежащий одноименному отелю и отплыл вглубь красного моря, понырять подальше от земной суеты.